Globus in Net | Книги по интересам

Сокровища Валькирии

Заказать книгу почтой

Партнеры:

БАД NSP

Натуральная косметика:

Заработать

как создать сайт
раскрутка сайта
заработать в интернет

sp:

Акадения управления

Цикл лекций по Общей Теории Управления

set:

***

Прямо по Пятой линии оставалось пробежать метров сто, а там, за углом, был уже дом, однако ступни окончательно замерзли, очужели и Святик еще раз присел на занесенных трамвайных путях, подтянул колени к животу и стал греть ноги в полах пальто.

Мимо протянули саночки с дровами - сырыми тополиными сучьями, обронили ветку, потом шакальей трусцой пробежала собака, на секунду задержалась, издалека обнюхала его - почуяла жизнь и побежала дальше.

Если бы остановилась и, спрятавшись где-нибудь, села ждать добычи, он бы понял, что до дома ему не дойти.

Этих последних оставшихся собак никто из нормальных людей в Ленинграде не ловил, чтобы съесть, поскольку они уже давно питались мертвечиной.

А дома оставалась мама.

Наверное, она сейчас выламывала паркетины из спальни, чтобы растопить печь...

Ноги начинало саднить, и Святик тому обрадовался - значит, оживают; еще немного, и заболят, наполнятся кровью, и тогда можно одолеть эти последние сто метров, а через парадное на лестницу не обязательно входить - легче вползти, потому что руки все еще сильные...

И тут он увидел двух военных в полушубках.

Мужчина шел по улице от его дома, а женщина появилась из арки проходного соседнего двора.

И хотя вышли из разных мест, оба двигались медленно, осматривая улицу и сугробы, - кого-то искали.

На работников морга, собирающих трупы на улицах, они не походили; те изредка ездили по городу на дребезжащем грузовике с будкой.

На солдат военной комендатуры тоже, поскольку там служили пожилые ополченцы, а эти были молоды, энергичны и без винтовок, с пистолетами на поясах.

Святик сначала хотел окликнуть их, но потом решил, что бесполезно, не его же ищут, и потому сидел не шелохнувшись.

Наконец, мужчина заметил его и направился к трамвайным путям напрямую, через сугроб, а женщина тем временем остановилась, поджидая товарища.

Военный склонился, смахнул мягкой рукавицей снег с лица Святика и посмотрел внимательно, обдавая теплым дыханием.

- Ты жив?..

Эй, что молчишь? Ну?..

Где живешь? Он молчал, глядя грустными стариковскими глазами.

- Что, не он? - спросила женщина с дороги.

- Да вот, молчит.

Сидит и как воды в рот набрал.

Тогда она пробралась к рельсам, присела и тоже всмотрелась в лицо Святика.

Потом сдернула с головы шапку.

- Да, это он!..

Точно он!

- Как твоя фамилия? - спросил мужчина.

- Ты помнишь фамилию?

- И так все ясно - он! - засмеялась его спутница.

- Сразу видно!

Они чему-то так обрадовались, что Святик услышал настоящий веселый смех, о котором уже давно забыл, да и смеяться разучился.

Он смотрел с пугливым любопытством, пока не ощутил, что давно и плотно сомкнутые губы сами собой растягиваются и обнажают пустые, стариковские десны.

Женщина вдруг распахнула полы пальто Святика, увидела босые синие ноги.

- Где твоя обувь? Почему ты босой?

- У меня отняли валенки, - признался он, чувствуя, как легко стало говорить.

- Новые, мы с мамой их всего вторую зиму носили...

- Кто отнял? - почти в голос спросили они.

- Люди...

Взрослые люди.

Мужчина и женщина.

Они людоеды, я видел...

Женщина расстегнула ремень, затем полушубок, после чего вытряхнула Святика из пальто и посадила себе под гимнастерку, запихав его ноги в свои брюки.

- Это не люди, это были земноводные летарии.

Только они питаются человечиной.

- Хотели и меня взять, - признался Святик, ощутив, как от тела женщины исходит обволакивающий жар.

- Но ощупали и сказали - мяса нет, одни кости. Взяли только валенки и бидон с водой.

- Им очень хочется выжить, - сказала согревающая и подышала ему в глаза. - А тебе ведь совсем не страшно умирать, правда?

- Не страшно, только маму жалко...

Вы нашли меня, чтобы забрать на тот свет? Вы ангелы?

- Что ты, брат, мы военные.

И пришли, чтобы найти тебя и вывезти из Ленинграда.

Мужчина тем временем достал из вещмешка сверток и извлек оттуда маленький бутерброд с маслом и сыром.

И еще стальной цилиндр, в котором оказался горячий чай - Святик не знал, что такое термос.

- Ешь, - сказал он и поднес его ко рту, - ты же мечтал съесть бутерброд с белым хлебом?

- Нет, не мечтал...

У меня нет зубов.

Молочные выпали, а другие не выросли.

- Может, видел во сне? Голодному человеку часто снится пища.

- Мне не снится пища, - проговорил Святик, взяв бутерброд, как конфету. - Ангелов я видел.

Они живут на небе, но тоже ходят в военном, как вы.

- Ты слышишь, это он! - снова засмеялась женщина.

- Может, скажешь фамилию?

- Насадный, - признался Святик.

Они недоуменно переглянулись, пожали плечами и отчего-то слегка разочаровались.

- Так похож, - проговорила женщина.

- Просто копия...

- А вы кто? - в свою очередь спросил он.

- Ангелы?

- Нет, мы гои.

- Не знаю, что такое гои...

Все равно с неба, да?

- Мы живем на земле, - военный дотянулся и поднял тополиную ветку.

- Смотри, осенью листья облетели и дерево умерло.

Но остались почки.

И они живые даже зимой.

Если ты поставишь эту ветку в бутыль с водой, она распустится и оживет, хотя отломлена и не имеет корней.

Мы и есть эти почки.

Мы переносим жизнь через смерть.

И потому называемся - гои.

Понял?

- Ничего не понял, - признался он.

- На вид вы самые настоящие люди.

- Но люди есть разные.

Например, по виду такие же, но людоеды.

Их называют летариями.

А мы - гои.

Слышал? - военный налил ему чаю из термоса.

- Нет, не слышал.

- Святик высвободил отогретую руку из-за пазухи женщины, взял из рук военного кружку.

- Ты помнишь отца?

- Помню...

А почему в вашей бутыли вода не остывает? Она сама делается кипятком? Без дров? Без огня?

- Без огня ничего не делается, - ответили ему.

- А этот термос существует, чтобы долго хранить тепло.

- Нет, ну так похож! - снова обрадовалась женщина.

- Ему интереснее существование огня, чем хлеба.

Не боится смерти и не снится пища!

- Может, ты наврал нам? - с надеждой спросил другой.

- С фамилией?

- Нет, не наврал.

Я Насадный.

- Погоди, а как звали твоего отца?

- Людвиг.

Они вновь обрадовались, засмеялись, и этот смех среди заваленного снегом, стынущего, полумертвого города показался диким.

- Ну вот! Вот! Правильно! Людвиг! Его отец - Людвиг!

- Но фамилия - Насадный, - с сожалением произнес Святик - так не хотелось разочаровывать этих гоев.

- Фамилия может быть какая угодно, - в ухо проговорила женщина.

- Главное, твой отец - Людвиг.

- Мама все время ждала, - вставил Святик.

- Придет помощь...

От папы! Он пришлет за нами и вывезет из блокады.

- Вот он нас и прислал!

- Он воюет?

- Сейчас воюют все.

И твой отец тоже усмиряет войну.

Военный поднял Святика и понес по занесенным трамвайным путям.

- Поедешь с нами! Ты же хотел в эвакуацию? На Большую землю?

- Мама хотела, но нас все время вычеркивали из списков и в грузовиках не хватало места.

- Летарии вывозят своих детей, а ты им не нужен.

- А мама? Мы ее тоже возьмем?

- Нет, Насадный, - мягко и строго проронил согревающий.

- Мы берем только детей.

- Тогда я не поеду, - с тоской выдавил Святик и попытался освободить ноги из тесных брюк женщины.

- Без меня она погибнет.

- Она не погибнет.

Мы оставили ей много продуктов и лекарств.

- А долго будет эвакуация?

- На время блокады.

Через год ее снимут, но ты вернешься лишь через два.

- Почему через два? - испугался он.

- Тебе нужно учиться, закончить хотя бы два класса.

Ты и так отстал от своего возраста, не ходил в школу...

- В Ленинграде давно не учатся в школах...

- А на Большой земле ты станешь учиться.

- И зубы вырастут? - с надеждой спросил Святик о самом сокровенном желании.

- У тебя вырастут отличные зубы! - засмеялись военные.

- И большие кулаки! Ты сможешь постоять за благородных людей и никакой летарий не сможет отнять у тебя валенки.

Его принесли в трамвай, где было удивительно тепло и где сидело уже десятка два таких же блокадников, как он.

Многие спали, сытые и разморенные, некоторые еще ели бутерброды с маслом и сыром, запивая горячим чаем.

Стояли так долго, до ночи, а люди в военном приводили и приносили новых детей, отогревали, кормили и укладывали спать.

Наконец, ночью трамвай тронулся и покатил по расшатанным рельсам куда-то прочь из города, над которым повисли необычно яркие звезды.

Однако дети вокруг говорили, что это летят тысячи зажигательных бомб...

И это было последнее, что он запомнил о блокадном Ленинграде.

оглавление читать дальше